– Запад никак не угомонится, кажется, нет сегодня у его лидеров иных забот, как выдумывать все новые и новые антироссийские санкции. Только что озвучили шестой пакет, сколько их еще там у них в рукаве?
– Вводя все новые и новые санкции, западные политики стреляют уже не только себе в ногу, но, кажется, вот-вот выстрелят и в голову. Я давно убедился в некомпетентности руководителей западных стран, по крайней мере, тех, с кем довелось общаться. В бытность министром труда и социальной защиты РФ я часто встречался со своими западными коллегами на самых разных мероприятиях и в рамках G8, и G20. Так вот уже тогда я с удивлением осознал, что ни с одним из западных министров невозможно было вести серьезный профессиональный разговор. Каждый из них был просто-напросто не в теме! Что ни спросишь, только начнешь уходить в конкретику, он тут же обращается то к помощнику, то к эксперту.
Помню, например, как на переговорах с нынешним председателем Европейской комиссии Урсулой фон дер Ляйен, когда она была министром труда Германии, все, что ее интересовало во время наших бесед тет-а-тет, так это права женщин в армии. Я же пытался поговорить с ней о чем-то серьезном – трудовых отношениях, электронных книжках, мы как раз собирались их внедрять, а она мне все твердила про защиту прав женщин в вооруженных силах.
Вот и сейчас Запад расшит санкции по какой-то стандартной схеме, абсолютно не понимая, как все это откликнется в результате в их экономиках, на рабочих местах… Им бы там не политиков слушать, а свой бизнес, который придерживается отличной точки зрения.
– Какой? Вы хотите сказать, что западный бизнес против антироссийских санкций?
– Нет, так, в открытую, никто из западных бизнесменов, финансистов, инвесторов сегодня, конечно, не скажет. Но, поверьте, все они до единого хотят продолжать работать в России, не желают уходить с нашего рынка, стремятся сделать все возможное, чтобы не потерять свои огромные деньги, что всегда зарабатывали в нашей стране.
Ведь доходность западных компаний была невероятно высокой, прибыли, которые они получали у нас, им вряд ли бы снились в других странах. Естественно, что западный бизнес так держится за Россию, готов сегодня даже спрятаться в тень, лишь бы его деятельность в нашей стране не бросалась в глаза.
Знаете, кто на недавнем Петербургском международном экономическом форуме первым добивался встречи со мной? Ассоциация европейского бизнеса. Они просили, в частности, чтобы мыв законе о банкротстве не принимали пункта, который не позволили бы западным компаниям, принявшим под политическим давлением решение покинуть Россию, в свое время вернуться назад. То есть у западного бизнеса иная логика, в основе которой здравый смысл.
– А какая логика у российского бизнеса, он готов к полномасштабному импортозамещению?
– Сразу скажу, мне не нравится слово «импортозамещение». Оно принижает тот грандиозный процесс, который за ним стоит. Ведь речь сегодня идет фактически о кардинальном преобразовании всей нашей экономики, которое должно привести к технологическому суверенитету России. Недопустимо, то, что было до сих пор, когда в некоторых отраслях российской экономики зависимость от импорта из западных стран доходила до 90%.
Причем продукт, выпускаемый в рамках импортозамещения отечественным производителем, должен быть лучше, чем тот, что поступал к нам до сих пор из-за рубежа. В этом, по моему глубокому убеждению, наиглавнейшая задача.
То есть нужно добиться не простого замещения импортного продукта на российский, а достичь прорывных историй в каждой области, которые выведут нас на совершенно другой уровень развития.
Для этого каждое министерство должно составить план действий, определить реестр конкретных товаров, которые должны быть замещены в течение определенного времени.
Импортозамещение нельзя пускать на самотек. Надо четко понимать, что мы сможем заместить быстро, а на что потребуется время. Например, эта деталь будет замещена в течение девяти месяцев, а те комплектующие только в течение года. Мы должны точно представлять себе, что в такие-то сроки сделаем то-то и то-то.
Но пока, к сожалению, ни у одного из министерств ответов на все эти важнейшие вопросы, нет.
Надеюсь, что к началу осенней сессии Государственной думы каждому министру будет что сказать по данной теме, отчитаться, как он видит импортозамещение в своей отрасли. По крайней мере, задача такая перед ними поставлена.
– Успешные примеры импортозамещения уже есть?
– Конечно, не надо забывать, что импортозамещением мы занимаемся не один год. Но, откровенно говоря, даже там, где мы уже заменили импортный продукт на отечественный, не все порой идет гладко.
Первое, что мне сейчас приходит в голову, завод-резидент особой экономической зоны «Алабуга» в Татарстане. Он производит разнообразную технику, а с некоторых пор наладил выпуск маленьких, маневренных машин, которые широко используются при дорожном строительстве. До недавнего времени, к слову, такие машины мы закупали в Японии. Так вот наш завод готов приступить к серийному выпуску этой техники, но для начала его руководителям надо понять, сколько машин необходимо сделать, в противном случае их производство не окупится.
И таких примеров немало. Решать подобную проблему мобилизационным способом или каким-то госзаданием сегодня нельзя. Необходимо придумать экономический механизм, типа офсетных сделок, когда производителю давались бы гарантии. Как показывает практика найти эти инструменты непросто, все приходится делать в режиме ручного управления.
– Что сегодня происходит с особыми экономическими зонами, есть ли необходимость увеличить их число?
– Уверен, что нет. Их и так предостаточно, по-моему, более 30. Я считаю, что ОЭЗ точно не надо расширять. Их следует с одной стороны выравнивать, поскольку все ОЭЗ очень разные по своему уровню, а с другой – делать ставку на лучших, кто уже прекрасно зарекомендовал себя, кому мы доверяем. По данным Минэкономразвития, сегодня это, прежде всего, «Алабуга» в Татарстане, Липецк и Московская область.
Ведь именно у лучших должно все быстро получаться, а сейчас, в условиях кризиса, нам нужен быстрый результат. Все стоящие задачи нам вполне по силам.
Для лучших ОЭЗ необходимо создавать сейчас условия для быстрого импортозамещения, поддерживать их льготной ставкой, предоставлять им дополнительные стимулы, давать возможность экспериментировать. Не сомневаюсь, что в этом случае туда потекут капиталы.
– А есть такие капиталы в России?
– Да, конечно. Правительство работает над этим, разумное ослабление денежной политики дает свои результаты. Считаю, что Минфин, Центральный банк ведут в этом смысле разумную, взвешенную политику. Но важно, чтобы курс рубля все-таки немного опустился, думаю, до 75-80 рублей за доллар, тогда бюджет имел бы больше поступлений, подушка безопасности была бы солиднее, чтобы на будущий год мы все чувствовали бы себя спокойнее.
– Есть еще одна, если так можно выразиться, кубышка, откуда деньги могут потечь в экономику России. Имею ввиду средства российских олигархов. Сейчас, когда пути на Запад им заказаны, может, самое время инвестировать накопленные запасы дома, разве нет?
– Совершенно верно. Я, например, никогда не мог понять, зачем нашим бизнесменам нужны все эти виллы, яхты, зарубежные футбольные, хоккейные, баскетбольные клубы. Ну, что, разве у нас в стране нечем развлечься, нечем заняться?
Да, сейчас многое меняется, надеюсь, что наши бизнесмены, кто потерял за последние месяцы недвижимость, активы за границей, начнут организовывать бизнес в России, вкладывать свои деньги в стране. Других вариантов, по-моему, у них просто нет.